Нина Коновалова: В Адыгее тлеет конфликт русских, адыгов и курдов

- Нина Николаевна, расскажите, что же сейчас происходит с русским населением в Адыгее?

- То, что давно уже происходит по всему Северному Кавказу. Из тех вопросов, которые больше всего нас волнуют и тревожат, а они всегда нас волновали и тревожили, это кадры. Это – самая показательная, хотя, может быть, не самая главная проблема. Руководящие посты сегодня занимаются преимущественно определёнными ребятами.

- То есть адыгейцами?

- Да, конечно. У меня есть телефонные книги, по ним очень чётко просматривается, как идёт замещение в кадровой политике. Идёт по тому же признаку, что и в других республиках. Эта политика касается, в первую очередь, наиболее престижных профессий, и проводится начиная с учебных заведений.

- То есть наиболее престижные профессии могут получить только адыгейцы?

- Да, в большинстве своём. Дальше – распределение собственности, это же уже свершилось. Оно в начале 90-х, в середине 90-х прошло.

- А сейчас что происходит, какая обстановка в республике?

- Если говорить чисто внешне, то у нас действительно одна из самых спокойных республик на Северном Кавказе. То есть того, что пугает всю остальную Россию на Северном Кавказе - в Дагестане, Ингушетии и Чечне, - у нас таких вещей нет. Если говорить о последствиях безработицы и кадровой политики, то, помимо того, что уезжает большинство молодёжи русской, точно так же уезжает и молодежь адыгейская, потому что достаточно чёткие клановые позиции существуют и найти применение себе талантливым ребятам здесь трудно. Русским потруднее, но и адыгейской молодежи тоже бывает достаточно трудно, если они не принадлежат к правящим ребяткам.

- А скажите на бытовом уровне русские испытывают какое-то давление со стороны представителей титульного этноса?

- Да. Проблема очень большая с молодежью. Я всё время об этом говорю, а сейчас она просто наглядно прорисовывается. Для старшего поколения и русских, и адыгов характерно достаточно терпимое, доброжелательное отношение друг к другу. Но оно воспитывалось не сейчас, а давно. С молодежью значительно сложнее. Зачастую у адыгской молодёжи проявляется стадное чувство и убеждение в том, что: «мы – хозяева!».

- А какой-то случай из последних, из того, что недавно происходило можете рассказать?

- Факты есть, но если у меня нет в руках документов, я об этом говорить не буду. Я могу разговаривать с документами в руках. Меня этому уже научили хорошо.

- Вы говорили о кадровых моментах. А в каких сферах это наиболее заметно проявляется?

- То, что я сказала по кадрам, очень сильно относится к правоохранке и юстиции. Очень сильно. Причём здесь, я подчеркиваю, зачастую получаются во-первых - перекос очень большой в этническом плане. Но беда ещё и в том, что получают должности далеко не лучшие.

- А русский если приходит, то ему просто отказывают?

- Да.

- Так и говорят или отказывают под каким-то предлогом?

- Что вы! Конечно нет. У нас всех только по деловым качествам на должности берут. Это с трибуны с самой высочайшей звучит! Да только результат мы видим обратный. Я, выступая у себя на съезде, говорила: «Ребята, ну зачем же друг друга до такой степени унижать? Если по деловым качествам, то получается, что адыги в четыре раза талантливее, чем вся остальная молодежь. Насколько я знакома с биологией и социологией, процент талантливых людей в принципе у всех народов более-менее одинаков. А у нас получается при существующем принципе отбора кадров, что все остальные намного глупее». И это конечно раздражает. А всё остальное… Умения договариваться и трезво смотреть на ситуацию к сожалению не достает очень многим, прежде всего – нашему руководству. Хотя я ещё раз подчеркиваю – у нас не худшая ситуация на Северном Кавказе.

- Конечно, вот в Чечне…

- А в Дагестане что? И в Ингушетии такая же ситуация! Очень тревожная сейчас ситуация в Карачаево-Черкесии. Там идёт столкновение карачаевской и черкесской молодежи.

- То есть там на бытовом уровне всё?

- Да на бытовом. Но бытовой уровень, он ведь подогревается же не сам по себе там внизу…

- А кем подогревается?

- А мне кажется, что и с той, и с другой стороны. Очень негативную роль в этих процессах на Севреном Кавказе играет национальная интеллигенция начиная с 90-х годов. И сейчас она тем же самым занимается. Это во-первых. А во-вторых, политики с той и с другой стороны, которые начинают драться и подставляют молодежь. Ведь молодежь очень восприимчива к национальной идее и к патриотической идее. И если им объяснять, что «эти здесь чужие и ведут себя не так», то дальше уже не нужно долго думать – образ врага есть, вот оно – вперед и с песнями. Я считаю, нечистоплотные люди есть и стой, и с другой стороны. И карачаевцы, и со стороны черкесов - те, кто рвётся к власти. Но, видите, там русские вообще остались за бортом — их не слышно, хотя когда-то были самой многочисленной общиной.

У нас другая ситуация. У нас пока две наиболее большие группы – русские и адыги. Но, будучи в большинстве, русские, в силу ряда объективных и субъективных причин, очутились в роли политического меньшинства и не смогли полноценно отстаивать свои права. Просмотрели власти России эту проблему, когда мы о ней кричали ещё в 90-е годы. Сейчас уже и власть начала кричать. Но у нас сейчас ещё одна серьёзная проблема возникла, курдская.

- А откуда они взялись?

- Когда со Средней Азии побежали в начале 90-х годов, они начали оседать здесь. Турки-месхетинцы больше стали занимать Краснодарский край. А у нас осели курды. Люди, которые совершенно не воспринимают другую культуру, живут замкнуто, очень большими семьями. Причём девочек отдают с 12-13 лет замуж. Близкородственные браки идут, вплоть до того, что братья женятся на сёстрах и дяди на племянницах. Большое количество детей. Так как официально браки не зарегистрированы, эти малолетние мамы числятся матерями-одиночками. Они не числятся работающими, они не платят налоги. А все эти пособия, включая и пособия на детей, и социальные выплаты этим матерям, включая бесплатное медицинское обслуживание, и учёбу в школе и так далее – это ложится на плечи Красногвардейского района, где они в основном расселились. В бюджет района они не дают фактически ничего. Но при этом совершенно замкнутый анклав и усугубляется это всё ещё и распространением наркотиков. Для республики это очень большая проблема.

Сегодня в ранее абсолютно русских селах, до половины и уже в некоторых до 70% население курдское, которое заместило русское. В этом районе были поселения и русские, и адыгейские. Адыгейским, надо отдать должное, когда главы администраций курдам попытались давать возможность прописаться и поселиться, старики адыгейские собрались и сказали: «либо здесь не будет курдов, либо ты не будешь главой администрации». А вот в русские поселения, там и глава администрации, и прокурор в этом участвовал, курдов поселили. И сегодня создалась жуткая ситуация. Там и убийства идут на этнической почве, и изнасилования. Причём, когда курдские ребята изнасиловали русскую девочку, собрался сход граждан, приняли решение их выселить, а когда пришли старики выселять, ОМОН стоял на защите этого дома. Их не только не выселили, но даже не судили. Они откупаются от наших продажных правоохранительных органов. Просто откупаются.

- Это в каком поселке было?

- Это в селе Белом было Красногвардейского района. Я уже в четвёртом сроке депутатом Госсовета, это было ещё во втором сроке. Мы приезжали туда втроём с ещё двумя депутатами Государственного совета, членами совета правления Союза славян Адыгеи. Там даже прокурор приехал с кинокамерой нас снимать – перепугались, что мы экстремисты и будем национальную рознь разжигать. Люди сход собрали, мы были на этом сходе. Тогда ещё может быть можно было что-то сделать, и они пытались. Но власти не пошли навстречу коренному населению. А сейчас уже сами власти бьют тревогу, но сделать уже ничего не могут. Ситуация такая… До 70-80% в классе детей курдских, которые русского языка толком не знают и учить его не хотят. Они уже начинают требовать, чтобы учителя вели у них на курдском языке занятия. Но если мальчики занимаются чуть подольше в школах, то девочек в 10-11 лет просто из школы забирают. Ну, во-первых они беспокоятся, что их украдут, а во-вторых с 12 лет они уже начинают рожать.

- Власти Адыгеи как на это смотрят?

- А сделать они сегодня ничего не могут! Они проводят совещания, круглые столы, прокурор делает какие-то заявления и так далее. Большая часть, будем говорить – две трети курдского населения, - уже являются гражданами России. Часть из них не являются гражданами, это нелегальные мигранты, но в связи, я ещё раз говорю, с продажностью правоохранителей, происходит следующее: месяца два назад они попытались провести операцию по выявлению этих нелегальных мигрантов. Во вторник принимается решение о проведении акции, на четверг она назначается - в четверг ни одного мигранта в селе нет. И на улице их нет, и на рынке их нет. Менты проверяют – всё в порядке и хорошо. А в пятницу вновь эти приезжие, кстати с торговлей наркотиками. Рынки занимаются ими же. В пятницу они все здесь на месте. Прошла акция в четверг, а в пятницу все на месте. То есть утечка информации идет однозначная. Ну и при таких условиях что возможно сделать? Они граждане России, они имеют полное право – хотят работают, хотят не работают. Социально, если они граждане России, им должны дать все положенные им льготы. И они их получают. Район криком уже кричит, потому что не хватает бюджета на то, что бы покрыть социальные расходы. Выходит русские и адыгейцы работают на то, чтобы обеспечить социальные гарантии курдов, которые не хотят вкладывать в бюджет ни копейки?

Я не скажу, что они не работают. Они работают, но на себя. Они держат много скота, который гуляет по огородам станичников. По огородам, по улицам – и не смей слово сказать. Они выращивают овощи. Там тоже есть достаточно тружеников. Но что делать сейчас – даже не знаю. Уже не раз и до Госсовета у нас вопрос доходил, и до правительства. Но все разводят руками. А это разведение руками может закончиться в конце концов взрывом, хотя в русских уже селах остались только старики. Молодежь уезжает. Люди среднего возраста уезжают – потому что детей надо учить, а в школах, заполненных курдскими детьми, их учить невозможно. С ними в одном классе учиться уже просто невозможно, знаний не получишь никаких. Поэтому остаются старики. Года четыре-пять назад в какую-то зиму оказались убитыми семь или восемь стариков. Виновных не нашли. А дома освободились. Родственники жить там не хотят и продают их тем же курдам.

- А это в каком поселке было?

- Село Белое. Там они подряд идут, одно село в другое: Белое, Садовое, Преображенское. Это – достаточно крупные сёла, расположенные вдоль федеральной трассы очень удачно и удобно. Вот они сегодня заселены курдами. Сами адыгейцы как курдов воспринимают, они же в отличии от русских более сплоченные? Они просто их в свои аулы не допустили и поэтому пока не имеют проблем.

Во время нашей беседы с Ниной Николаевной раздался звонок. «Владимир Викторович как раз оттуда звонит, представитель нашей организации».

- Ну вот он сейчас уточняет, стычки, говорит, идут постоянно, потому что проходу не дают молодежи русской – ни парням, ни девочкам. Буквально, говорит, неделю назад в Еленовском селе стычка была большая.

- Между курдами и русскими?

- Да. И вот такой момент. Он говорит: власти, несмотря на то, что что-то обещают, - делать ничего не делают. Глава администрации того же поселка Белое жалуется – год назад подал документы на выселение тех, кто не имеет российского гражданства и незаконно находится в селе. Дал властям районным и правоохранке на то, что их надо выселять.

- Дал год на выселение?

- Год назад он подал документы на четыре семьи на выселение. До сегодняшнего дня они по-прежнему на месте. И, говорит, если мы начинаем ставить вопросы – просят дать сведенья. Мы, говорит, даём. И ко мне потом приходят, говорит, уже те, на кого я давал сведенья – «тебе чего, больше всех надо?»

- Это к кому приходят? К местному руководителю?

- К местному руководителю.

- А он на них сведенья подает куда? В правоохранительные органы?

- В милицию районную, районным властям. И те, на кого он даёт сведенья, приходят к нему - «тебе что, больше всех надо? Чего ты лезешь? Живешь спокойно? Живи». Население запугано. Там не так много людей, которые пытаются сопротивляться. Их тут же власти пытаются представить экстремистами и население шарахается в сторону. Вымирает потихоньку, но не сопротивляется. Хотя молодежь уже начинает. Он [звонивший] только что сказал: «стычки между молодежью идут». Пожилое население молчит, лежит, пригнувшись и закрыв голову руками, а молодежь начинает сопротивляться. И, говорит, очень накаленная обстановка. Пока, видимо, не закончилось где-то двумя-тремя массовыми драками со смертоубийством, власти вряд ли примут реальные меры для того, что бы эту ситуацию как-то разрулить.

- То, что может быть драка такая серьезная – это реальная опасть?

- Это вполне реальная, потому что курды действительно ведут себя нагло. Эти ученики в школе спокойно учительницу, женщину, причём ребятки весьми-десяти лет, могут и матом покрыть – это на уроке. Детей русских избивают, поэтому родители стараются оттуда их вывезти куда-то в другое место. Ну вот я могу сейчас даже дать вам небольшую статистику как раз по этим русским селам, в которых сейчас обосновались курды. Дам сравнительно 2008 и 2009, хотя у меня и с 2002 есть сведенья.

Село Белое, школа №4: всего учащихся 387, курдов – 186, 48%, это в 2009 году. Село Садовое: всего учащихся 237, курдов – 141, 43%. Аул Бджедухабль, он называние носит адыгейское, но это русский аул: 114 учащихся, 79 из них курдов. Село Преображенское: 180 учащихся, из них 159 курдов, это – 88%. Еленовское, это там, где неделю назад драка была: 190 учащихся, из них 69 курдов. Это село еще до конца не освоено курдами. Село Верхненазаровское: 51 ученик, из них 39 курдов. И в общем итог по 2009 году по этим селам, бывшим русским, сегодня они уже не русские: всего учеников 1345, из них курдов 711, то есть 55% уже курдов.

- Да, опасная тенденция…

- Очень опасная! Это в сёлах, где курдов никогда не было. И это за 20 лет! И тоже интересная статистика, хочу вам дать по рождаемости. Буквально ребята привезли в субботу мне. Давайте я вам два года дам – восьмой и девятый. Это по Красногвардейскому району республики Адыгея. По 2008 году: русские – родилось 207, 312 умерло. Адыгейцы – родилось 63, умерло – 70. Тоже идёт убыль адыгейского населения. Курды: родилось 92, умерло 13. Все остальные, у нас тут разные этносы есть, армяне, азербайджанцы – родилось 33, умерло 29. Это по 2008 году, а теперь – в прошлом, 2009 году. Тут страшнее ещё цифры. Русские – родилось 153 человека, умерло 364.

- Но это же уже вымирание...

- Это самое настоящее вымирание русских. Адыгейцы – родилось 53, 77 умерло. Курды: родилось 67, 15 умерло. Все другие - родилось 86, умерло 22.

- В самом плохом состоянии в любом случае получается русские, как и вообще по России.

- Да, как и вообще по России, совершенно верно. Вот такая у нас ситуация. Это только один район, но он самый проблемный, будем говорить так, вот в этом этническом плане. А другие – есть и другая ситуация, тот же Майкопский район у нас проблема. Он больше русский, там больше 90% русских было всегда, сейчас осваивается потихонечку адыгейцами - экономика вся там, правоохранка тоже по большей части, суды…

- А экономика – это Вы имеет в виду что?

- Экономика – это предприятия.

- То есть руководство предприятий?

- Да, руководство предприятий в основном перешло к адыгейцам. Ещё – скупка земель. Это – самый большой район, он половину Адыгеи занимает. Вот сюда приезжают мальчики адыгейские наводить свои порядки. Полтора года назад, на всю Россию прогремело дело по Хамышкам. Это горный, русский поселок. Туда заявились парни адыгеские, избили детей, избитых трое ребят лежало с тяжелейшим сотрясением в больницах. Тут же кинулись на защиту мужики с ружьями. Сход был, туда дважды правительство выезжало. Попытались потушить этот всплеск. Это Майкопский район, причём сам поселок – в горах…

- А зачем они туда приехали?

- А там несколько домов у них есть. Приехали пьяные, зашли в Дом культуры, устроили драку. Хозяева! «Это наша земля!»

- И часто возникают такие ситуации?

- Не так часто, но происходят. Они пошли тогда волной – здесь, в этом районе, потом – в Кошехабльском районе адыгейцы попытались увести из соседнего девочек двоих. Казаки отбили. Отбили, устроили засаду, побили машину. Тоже туда кинулись и министр МВД наш, и Совет старейшин. Тут всегда пытаются это дело потушить. Но подспудно тлеет конфликт.

- То есть казаки готовы уже вступить в противостояние?

- Да готовы, потому что уже достали - «Мы – хозяева! Земля – наша! Вы оккупанты. Тут был геноцид 150 лет назад». И так далее и тому подобное. То есть песня идёт давняя. И вот наша интеллигенция адыгейская это дело подогревает. И отсюда уже эти мальчики вот с этими настроениями, что «…нас угнетали, что нас уничтожали в Кавказскую войну». Поэтому «Россия должна извиниться, Россия должна денег дать за геноцид. А если вам не нравится – езжайте в свою Тулу». Это молодежь зачастую произносит и вслух. Вот такая ситуация. Не очень хорошая.

- Да уж…

- Когда четыре года назад мы в выборной кампании поставили своим главным лозунгом вопрос об объединении с краем. И население всколыхнулось! Он всё время на повестке дня этот вопрос. Мы в этот момент собирали подписи под обращением к Путину, он был тогда президентом, рассмотреть вопрос о возврате Адыгеи в состав Краснодарского края. Около 20 тысяч подписей собрали! И не просто подписей – они были оформлены как выборные подписные листы – с паспортными данными, с адресами и так далее. Но они никому не понадобились! А ведь достаточно было, что бы вести разговор серьёзный на высшем уровне хотя бы о проведении референдума, что бы выяснить отношение населения. Около 20 тысяч подписей при населении – 440 тысяч! И подписи были не только русские, но и адыгейцев, и армян и так далее.

Мы обращались к Президенту, писали в Госдуму о том, что есть эти подписи, мы готовы их представить. Просили о встрече. Рассмотрите хотя бы вопрос! Никому это не понадобилось! Но люди по-прежнему питают надежду, хотя в крае – там тоже свои проблемы, как и в любом субъекте. У нас несколько структур федеральных переподчинили краю, то есть сделали их не субъектными, а региональными. Как только это произошло, так сразу шум подняли – «нас будут присоединять к краю или не будут?» Сейчас, когда мы не вошли в Северо-Кавказский Округ, остались в ЮФО, тоже народ ожил. Причём не только русские, но и адыги, которые понимают что в составе края будет лучше и спокойней, говорят, «вы слышали, нас оставили в Южном округе! Нас что, уже в край будут передавать?» Хотя сегодня это нереально, люди питают надежду. Народ считает, что пусть будет даже хуже, но при этом не будет такого выделения национального фактора. Что ты будешь жить на своей земле, а не на чужой, где ты – оккупант. Ведь это вбивается в голову молодежи. Причём не только адыгейской, но и русской. Преподавание истории Адыгеи в школах ведётся – большая часть учебника посвящена Кавказской войне.

Вбивается в голову, что русские здесь захватчики, пришлые, геноцид вершили и так далее. То есть – чувство вины у одних воспитывается со школьной скамьи, и чувство хозяина с другой стороны. Мы обращали на это внимание много раз. И федеральные власти, и наши пытались остановить - «ребята, подумайте, что вы делаете!». Но, к сожаление, нет пророка в своём отечестве.

СПРАВКА: Коновалова Нина Николаевна родилась 19 февраля 1947 года. Коренная майкопчанка в третьем поколении. Прадеды из Воронежской губернии, оренбургского и терского казачества. Училась в средней школе №7 города Майкопа. Окончила физико-математический факультет Адыгейского пединститута в 1970 году и исторический факультет Кубанского университета в 1986 году. 25 лет проработала в майкопской средней школе №20 учителем математики и истории. С 1993 года возглавляет Союз славян Адыгеи. Замужем, воспитала троих детей.

В 1995 году избрана депутатом Госсовета Республики Адыгея. Работала в Госсовете на постоянной основе заместителем председателя комитета по вопросам местного самоуправления и связям с органами государственной власти. 20 мая 1999 года была уволена с работы за выступления в российских средствах массовой информации в защиту прав русского населения в Адыгее. В частности, Коновалова рассказала о сепаратистских устремлениях правительства Аслана Джаримова. В мае 2000 года восстановлена на работе после вмешательства федеральной прокуратуры. Госсовет РА так и не принес извинений за ложное обвинение её в разжигании национальной розни.

Отстаивая интересы граждан и целостность России, активно сотрудничает по этим вопросам с Госдумой РФ. Неоднократно приглашалась в Москву для участия в парламентских слушаниях.В 2001 году избрана депутатом Государственного Совета – Хасэ РА по трёхмандатному избирательному округу города Майкопа. Тогда президентская власть, желая не допустить Нину Николаевну в Госсовет, выдвинула в этот округ ещё одну Коновалову, сменив ей за день паспорт. В данный момент так же является депутатом Госсовета.